Коснуться небес (ЛП) - Страница 53

Два года назад Ло и Лили стояли бы несчастные в углу. Зависимые и безвольные. Несколько месяцев назад никто не смог бы уговорить мою сестру покинуть дом, по причине давления сплетен и насмешек.

Сейчас же они здесь.

Улыбаются.

Обычно я не сентиментальна. Но наблюдать, как моя сестра прошла путь от сломленной рухляди до половины нормального состояния, неимоверно трогательно.

Легче родиться сильным, чем найти в себе силу, которой, как ты думала, никогда не существовало. Поэтому я считаю, что у Лили больше мужества и отваги, чем когда-либо было у меня.

Мой взгляд задерживается на них, а затем снова начинает бегать в поисках Коннора. Сначала я нахожу Дэйзи, она развлекает нашу мама, кивая по несколько раз головой. В то время как Лорен ворует фрикадельки с тарелки Лили, Рик наблюдает за Дэйзи в другом конце комнаты, его улыбка угасает, а черты лица приобретают признаки беспокойства.

Никому из парней не нравится, когда мы с сестрами слишком долго находимся в обществе нашей матери. Мне правда не хочется, чтобы Дэйзи была с ней рядом больше часа или двух. Мама способна высосать из человека энергию досуха, все дело в ее резком и всепоглощающем характере. К этому невозможно привыкнуть, но все же постоянно приходится иметь дело.

Когда я наконец замечаю Коннора, то все остальное уходит на задний план, теплые (как правило чуждые мне) чувства сменяются на раздражение.

Я наблюдаю, как Коннор приветствует более молодого парня, притягивая его к своей груди и похлопывая по спине в типичных братских объятиях. Это так не типично для настоящего Коннора Кобальта, которого я знаю и люблю.

Мои каблуки громко стучат о мраморный пол, когда я, высоко задрав подбородок, иду к нему навстречу. Я выпиваю залпом остатки шампанского в своем бокале и ставлю пустое стекло на поднос прежде, чем подхожу к нему.

- Ричард, - говорю я, бросая на него пылающий взгляд. Меня не волнует, выгляжу ли я в данный момент как сука. Это не важно. Я та, кто я есть. Почему он не может позволить людям увидеть настоящего себя? Кого волнует, что он может кому-то не понравиться?

- Ах, вот ты где, детка, - говорит Коннор, обнимая меня за талию и притягивая к себе. Он кивает своему другу. - Патрик, ты знаком с Роуз, верно?

- Нас никогда официально не представляли, - говорит Патрик. Он протягивает руку. - Патрик Ньюбелл.

Я не пожимаю ее.

- Как в Выпечке Ньюбелл?

В этом есть смысл. Коннор никогда и ни с кем не треплется попусту. У него должна быть причина, чтобы уделить вам свое время. Деньги и престиж - два важных фактора. Ньюбелл расположен прямо за Крафт (Орео) и Киблер (всемирно известные торговые марки печенья, выпечки и сладостей - прим.пер.) на рыночной площади. Однако выпечка Ньюбелл более органическая и менее аппетитная.

Патрик смеется и опускает свою руку, осознавая, что я не собираюсь ее пожимать. Он не кажется оскорбленным. Может быть, он слышал о моей репутации. В этих социальных кругах меня часто называют снежной королевой.

- Ага, это компания моего пра-прадедушки, - объясняет он. - Тебе вероятно известно, каково это. Люди постоянно спрашивают у тебя, какой из напитков Физзли тебе больше всего нравится. Ну, я предполагаю, что ты предпочтешь нугу или корицу.

Я стою молча, и это дает Коннору возможность сказать:

- Безусловно, мужик, - он кивает так, словно восхищается этой нугово/коричной беседой.

Конечно, я наверное, могла бы относиться к Патрику с определенным уровнем уважения, но сейчас не время, чтобы налаживать связи. У меня есть... - я проверяю часы - четыре минуты до начала эфира шоу. И мне нужны ободряющие слова. Предпочтительно от Коннора Кобальта, а не от уёбища, которым он сейчас притворяется.

- Можешь дать нам минутку, Патрик? - спрашиваю я.

- Ага, конечно, - он уходит в толпу, вероятно на поиски кого-то моложе, чем он сам.

Когда я поворачиваюсь к Коннору, его глаза пробегают по мне.

- Это не доставляет мне удовольствия так же, как и тебе, - говорит он сразу же. - Поверь мне, я должен использовать слова "убийца" и "чувак" в одном гребаном предложении.

- Ты не должен ничего делать, - отвечаю я. - Даже называть меня деткой, серьезно, - я ударяю его по предплечью. - И ты заключил его в эти ваши братские объятия, Коннор. Кто ты? - я не даю ему времени на ответ, потому что знаю, что это будет чем-то безумно раздражающим. - И что же ты делаешь с Выпечкой Ньюбелл? Хочешь с ними сотрудничать? Это выглядит немного фантастично. Положите магниты в печенье, и всех стошнит.

Я заканчиваю свою тираду, и он смеется надо мной по полной. Но на этот раз все иначе.

Его улыбка, будто говорит мне, что каждое сказанное мною слово было особенным. Словно оно принадлежало ему и мне.

- Что? - кричу я, но мой голос смолкает, когда я вижу взгляд, говорящий, что все, о чем мне нужно думать - это он.

Коннор переплетает наши пальцы и притягивает меня к своей груди:

- Ничего, дорогая, - его теплое дыхание касается моего уха, когда он наклоняется ближе. - Ты выглядишь роскошно в этом платье. Оно твое?

Оно твое? Он спрашивает о том, я ли разработала его. Я киваю.

Коннор убирает мои волосы от лица, перекидывая их через плечо, и я шумно втягиваю воздух. Его пальцы пробегаю по черной ткани с шипами на воротнике и легонько скользят по голой коже шеи.

- Оно так роскошно, что... - говорит он, - я с величайшим удовольствием собираюсь снять его сегодня ночью с тебя, - Коннор целует меня в щеку, и я оглядываюсь, пробегая взглядом по лицам собравшихся, и вспоминая, что мы на публике.